Умение актера молча осмысливать и взвешивать действенные побуждения и внутренние «посылы» своего собеседника значительно укрупнило «интеллектуальную» наполненность образа Петрова.
Дело и только дело мало привлекает Петрова Л. Темкина. Когда смотришь, как этот человек легко и раскованно сходится с людьми, думаешь о том, что он интересен и незауряден в застолье, в компании, где он будет остроумно спорить или читать любимые стихи. В этом смысле явным антиподом Петрова воспринимается инженер Прокопенко, убедительно сыгранный Ю. Капустиным (ну, скажем, для большего контраста) прямолинейно и однобоко деловым человеком. Но дело свое Петров, наверняка, знает неплохо и при всей своей демократичности и простоте вкусов — о чем свидетельствует любовная линия в пьесе и спектакле — для совершенствования своей профессиональной формы читает не только специальную литературу, но и Блока и Ахматову.
В стремительности и органичности переходов Л. Темкина от одних игровых эпизодов к другим, в переключении внутренних ритмов его «способов существования» заключалась очень важная для рыхлой композиции пьесы-сценария динамическая цельность сценического действия. В этом смысле игра Л. Темкина выполняла как бы «постановочную» функцию соединения разрозненных эпизодов. И режиссер не мешал этой «функции» актера, очень скупо пользуясь откровенно постановочными приемами, лишь однажды прибегнув к широко распространенному в современном театре музыкальному эпизоду. Сцену драки Петрова с Уваровым И. Южаков выстраивает на фоне звучания «Арлекино», выделяя фразу «Выходят на арену силачи» и тем самым переводя столкновение героев к откровенно комедийному недоразумению. Использование этой песни, которая относится к трагическим притчам-миниатюрам эстрадно-публицистического характера, в исполнении которых наши лучшие певцы страстно отдаются их откровенной и, если можно так выразиться, яростной назидательности, вызвало неожиданный эффект. И все-таки в этой комедийной разрядке нет необходимости для спектакля, конфликт которого и без того развивается с неомраченной легкостью, несмотря на героические усилия Л. Темкина придать ему глубину.