И поэтому стоит только режиссеру вплотную приблизиться к ним, увлечься сложными и неординарными движениями душевной жизни этих людей, лишь на минуту упустив из поля зрения высшую точку авторского отсчета всех их поступков и действий, как пьеса неминуемо потеряет свой глубинный философский смысл и сложную символику.
Главную героиню спектакля Валентину играла Н. Жмеренецкая. Играла сдержанно и скупо, ни в чем не повторяя своих прежних героинь, будь то обаятельная Виктоша из «Сказок старого Арбата» или Лизка из спектакля «Две зимы и три лета». Казалось бы, в характере Валентины н Лизки немало общего: духовная стойкость и душевная чистота, незащищенность и отзывчивость. Но это совершенно разные героини. Лизка
Н. Жмеренецкой была крепко «привязана» к голодному и холодному военному быту, при виде ее вспоминалась замарашка Золушка, еще не успевшая превратиться в прекрасную принцессу. А Валентина уже превратилась, что нельзя забывать, объясняя все ее поступки.
Тема духовного возрождения раскрывается в спектакле М. Сулимова через жестокий и бесстрашный анализ сложных изгибов человеческой психики. И здесь особенно важно решение образа следователя Шаманова, сценическое рождение которого в анализируемом спектакле было полно драматизма и отразило непростую обстановку творческих будней театра. В первый месяц жизни спектакля во время гастролей во Фрунзе роль Шаманова играл Р. Вецнер, прошедший с режиссером интереснейший путь поисков и находок в репетиционный период. К открытию нового сезона Р. Вецнер ушел из театра, и М. Сулимов начал срочно вводить нового исполнителя — А. Добросова.
Первые его выступления вызвали противоречивые чувства. После премьеры в Алма-Ате стало ясно, что этот «ввод» не сможет возместить серьезных потерь, потому что тонкая художественная ткань спектакля неизбежно прорывалась инородным вмешательством. Понадобилось определенное время, чтобы преодолеть эту «несовместимость» и включить Шаманова — А. Добросова в сложную художественную систему кровообращения спектакля.