Эта сцена — лучшая у актера, а может быть и во всем спектакле, по точности проникновения в авторскую стилистику, по гармонии соотношения субъективной правды характера и объективности его нравственной оценки. Актер понимает, что его герой и дальше останется все таким же бестактным, нечутким, на редкость непривлекательным в своей ограниченности человеком, что никакого нравственного урока он извлечь не в состоянии. Но забыть несчастного Мечеткина на балконе у Зинаиды зритель уже не сможет.
А Шаманов подходит к телефону и вызывает начальника милиции, сообщая ему о своем решении ехать в город и выступать на суде. И в голосе, которым он говорит сейчас по телефону, не слышно привычных для него монотонно-ироничных интонаций ко всему безразличного, не в меру уставшего человека. В нем — собранность и готовность к борьбе, убежденность в правоте принятого решения.
Валентина же не произносит в финале ни слова. Строгая и спокойная, она выходит на сцену, решительно направляется к палисаднику и, как всегда, начинает его чинить. Вчерашний жестокий шквал насилия не сломал ее, не убил ее веры в жизнь, не растоптал в ней человека.
В июле 1974 года в Москве проходил творческий отчет Театра им. М. Ю. Лермонтова. Работа коллектива получила высокую оценку на страницах центральной печати и на обсуждении итогов гастролей в Министерстве культуры. Идейно-художественный уровень его лучших спектаклей, их высокая режиссерская и актерская культура были отмечены присвоением театру высокого звания — академический.
Пятилетний период работы в театре М. Сулимова отмечен четкой и серьезной творческой программой. В эти годы в театре почти не было «проходных», безликих спектаклей. И даже те из них, которые не сохранились в его репертуаре, например «Первая глава» Д. Н. Аля или «Враги» М. Горького, отличались ясностью и глубиной режиссерского замысла.