Естественные и раскованные «люди из жизни» как бы контрастируют с вышколенными и вымуштрованными советниками Гитлера, недовольство которого малейшей строптивостью своих подчиненных превратило их — от генерала до рядового члена партии — в механизированных исполнителей «верховной воли». Но сам постановочный принцип спектакля обрекал сцены с «людьми из жизни» на статичность и иллюстративность, а откровенная «цитатность» в оформлении художника Б. Бланка (из фильма «Обыкновенной фашизм») еще больше усугубила «вторичность» звучания спектакля.
Трудно отнести к бесспорной победе коллектива и спектакль «Здравствуйте, я — Петров!». Схематичность и заданность авторского замысла; наивные усилия сфокусировать все проблемы современного производства на фигуре психолога, эксперименты которого становятся жизненно важными для всех: от члена профсоюза до руководителя завода — не позволяют причислить эту пьесу-сценарий В. Черных к достижениям драматургии.
Играли пьесу В. Черных в декорациях Б. Бланка, воспроизводящих диспетчерский пункт завода с надвигающимися на зрителя, сверкающими электричеством и металлом щитами. Как справедливо заметил А. Брагин в «Казахстанской правде», в постановочном решении «произошел перекос в сторону увлечения техническими конструкциями в ущерб раскрытию талантов и способностей каждого актера».
При всех издержках разработки внутренней линии сценических образов, в большой мере шедших от психологической недостаточности самой драматургии, в спектакле была одержана значительная актерская победа. Л. Темкин сыграл Петрова так, что характер главного героя получил несравненно более интересную и глубокую мотивировку «сквозного действия», чем это было намечено в пьесе. Актерская индивидуальность Л. Темкина, отличающаяся живым и четким процессом сценического общения, при котором высока мера сиюминутного восприятия партнера и органичность реакции на него, подошла к этой роли как нельзя лучше.